А ткачиха с поварихой,
     С сватьей бабой Бабарихой
     Около царя сидят
     И в глаза ему глядят.
     Царь Салтан гостей сажает
     За свой стол и вопрошает:
     "Ой вы, гости-господа,
     Долго ль ездили? куда?
     Ладно ль за морем иль худо?
     И какое в свете чудо?"
     Корабельщики в ответ:
     "Мы объехали весь свет;
     За морем житье на худо,
     В свете ж вот какое чудо:
     В море остров был крутой,
     Не привальный, не жилой;
     Он лежал пустой равниной;
     Рос на нем дубок единый;
     А теперь стоит на нем
     Новый город со дворцом,
     С златоглавыми церквами,
     С теремами и садами,
     А сидит в нем князь Гвидон;
     Он прислал тебе поклон".
     Царь Салтан дивится чуду;
     Молвит он: "Коль жив я буду,
     Чудный остров навещу,
     У Гвидона погощу".
     А ткачиха с поварихой,
     С сватьей бабой Бабарихой
     Не хотят его пустить
     Чудный остров навестить.
     "Уж диковинка, ну право,-
     Подмигнув другим лукаво,
     Повариха говорит,-
     Город у моря стоит!
     Знайте, вот что не безделка:
     Ель в лесу, под елью белка,
     Белка песенки поет
     И орешки все грызет,
     А орешки не простые,
     Все скорлупки золотые,
     Ядра – чистый изумруд;
     Вот что чудом-то зовут".
     Чуду царь Салтан дивится,
     А комар– то злится, злится -
     И впился комар как раз
     Тетке прямо в правый глаз.
     Повариха побледнела,
     Обмерла и окривела.
     Слуги, сватья и сестра
     С криком ловят комара.
     "Распроклятая ты мошка!
     Мы тебя!…" А Он в окошко
     Да спокойно в свой удел
     Через море полетел.
     Снова князь у моря ходит,
     С синя моря глаз не сводит;
     Глядь – поверх текучих вод
     Лебедь белая плывет.
     "Здравствуй, князь ты мой прекрасный!
     Что ж ты тих, как день ненастный?
     Опечалился чему?" -
     Говорит она ему.
     Князь Гвидон ей отвечает:
     "Грусть– тоска меня съедает;
     Чудо чудное завесть
     Мне б хотелось. Где-то есть
     Ель в лесу, под елью белка;
     Диво, право, не безделка -
     Белка песенки поет
     Да орешки все грызет,
     А орешки не простые,
     Все скорлупки золотые,
     Ядра – чистый изумруд;
     Но, быть может, люди врут".
     Князю лебедь отвечает:
     "Свет о белке правду бает;
     Это чудо знаю я;
     Полно, князь, душа моя,
     Не печалься; рада службу
     Оказать тебе я в дружбу".
     С ободренною душой
     Князь пошел себе домой;
     Лишь ступил на двор широкий -
     Что ж? под елкою высокой,
     Видит, белочка при всех
     Золотой грызет орех,
     Изумрудец вынимает,
     А скорлупку собирает,
     Кучки равные кладет,
     И с присвисточкой поет
     При честном при всем народе:
     Во саду ли, в огороде.
     Изумился князь Гвидон.
     "Ну, спасибо, – молвил он,-
     Ай да лебедь – дай ей боже,
     Что и мне, веселье то же".
     Князь для белочки потом
     Выстроил хрустальный дом.
     Караул к нему приставил
     И притом дьяка заставил
     Строгий счет орехам весть.
     Князю прибыль, белке честь.
     Ветер по морю гуляет
     И кораблик подгоняет;
     Он бежит себе в волнах
     На поднятых парусах
     Мимо острова крутого,
     Мимо города большого:
     Пушки с пристани палят,
     Кораблю пристать велят.
     Пристают к заставе гости;
     Князь Гвидон зовет их в гости,
     Их и кормит и поит
     И ответ держать велит:
     "Чем вы, гости, торг ведете
     И куда теперь плывете?"
     Корабельщики в ответ:
     "Мы объехали весь свет,
     Торговали мы конями,
     Все донскими жеребцами,
     А теперь нам вышел срок -
     И лежит нам путь далек:
     Мимо острова Буяна
     В царство славного Салтана…"
     Говорит им князь тогда:
     "Добрый путь вам, господа,
     По морю по Окияну
     К славному царю Салтану;
     Да скажите: князь Гвидон
     Шлет царю-де свой поклон".
     Гости князю поклонились,
     Вышли вон и в путь пустились.
     К морю князь – а лебедь там
     Уж гуляет по волнам.
     Молит князь: душа-де просит,
     Так и тянет и уносит…
     Вот опять она его
     Вмиг обрызгала всего:
     В муху князь оборотился,
     Полетел и опустился
     Между моря и небес
     На корабль – и в щель залез.
     Ветер весело шумит,
     Судно весело бежит
     Мимо острова Буяна,
     В царство славного Салтана -
     И желанная страна
     Вот уж издали видна;
     Вот на берег вышли гости;
     Царь Салтан зовет их в гости,
     И за ними во дворец
     Полетел наш удалец.
     Видит: весь сияя в злате,
     Царь Салтан сидит в палате
     На престоле и в венце,
     С грустной думой на лице.
     А ткачиха с Бабарихой
     Да с кривою поварихой
     Около царя сидят.
     Злыми жабами глядят.
     Царь Салтан гостей сажает
     За свой стол и вопрошает:
     "Ой вы, гости-господа,
     Долго ль ездили? куда?
     Ладно ль за морем иль худо?
     И какое в свете чудо?"
     Корабельщики в ответ:
     "Мы объехали весь свет;
     За морем житье не худо;
     В свете ж вот какое чудо:
     Остров на море лежит,
     Град на острове стоит
     С златоглавыми церквами,
     С теремами да садами;
     Ель растет перед дворцом,
     А под ней хрустальный дом;
     Белка там живет ручная,
     Да затейница какая!
     Белка песенки поет
     Да орешки все грызет,
     А орешки не простые,
     Все скорлупки золотые,
     Ядра – чистый изумруд;
     Слуги белку стерегут,
     Служат ей прислугой разной -
     И приставлен дьяк приказный
     Строгий счет орехам весть;
     Отдает ей войско честь;
     Из скорлупок льют монету
     Да пускают в ход по свету;
     Девки сыплют изумруд
     В кладовые, да под спуд;
     Все в том острове богаты,
     Изоб нет, везде палаты;
     А сидит в нем князь Гвидон;
     Он прислал тебе поклон".
     Царь Салтан дивится чуду.
     "Если только жив я буду,
     Чудный остров навещу,
     У Гвидона погощу".
     А ткачиха с поварихой,
     С сватьей бабой Бабарихой
     Не хотят его пустить
     Чудный остров навестить.
     Усмехнувшись исподтиха,
     Говорит царю ткачиха:
     "Что тут дивного? ну,'вот!
     Белка камушки грызет,
     Мечет золото и в груды
     Загребает изумруды;
     Этим нас не удивишь,
     Правду ль, нет ли говоришь.
     В свете есть иное диво:
     Море вздуется бурливо,
     Закипит, подымет вой,
     Хлынет на берег пустой,
     Разольется в шумном беге,
     И очутятся на бреге,
     В чешуе, как жар горя,
     Тридцать три богатыря,
     Все красавцы удалые,
     Великаны молодые,
     Все равны, как на подбор,
     С ними дядька Черномор.
     Это диво, так уж диво,
     Можно молвить справедливо!"
     Гости умные молчат,
     Спорить с нею не хотят.
     Диву царь Салтан дивится,
     А Гвидон– то злится, злится…
     Зажужжал он и как раз
     Тетке сел на левый глаз,
     И ткачиха побледнела:
     «Ай!» – и тут же окривела;
     Все кричат: "Лови, лови,
     Да дави ее, дави…
     Вот ужо! постой немножко,
     Погоди…" А князь в окошко,
     Да спокойно в свой удел
     Через море прилетел.
     Князь у синя моря ходит,
     С синя моря глаз не сводит;
     Глядь – поверх текучих вод
     Лебедь белая плывет.
     "Здравствуй, князь ты мой прекрасный!
     Что ты тих, как день ненастный?
     Опечалился чему?" -
     Говорит она ему.
     Князь Гвидон ей отвечает:
     "Грусть– тоска меня съедает -
     Диво б дивное хотел
     Перенесть я в мой удел".
     – «А какое ж это диво?»
     – "Где-то вздуется бурливо
     Окиян, подымет вой,
     Хлынет на берег пустой,
     Расплеснется в шумном беге,
     И очутятся на бреге,
     В чешуе, как жар горя,
     Тридцать три богатыря,
     Все красавцы молодые,
     Великаны удалые,
     Все равны, как на подбор,
     С ними дядька Черномор".
     Князю лебедь отвечает:
     "Вот что, князь, тебя смущает?
     Не тужи, душа моя,
     Это чудо знаю я.
     Эти витязи морские
     Мне ведь братья все родные.
     Не печалься же, ступай,
     В гости братцев поджидай".
     Князь пошел, забывши горе,
     Сел на башню, и на море
     Стал глядеть он; море вдруг
     Всколыхалося вокруг,
     Расплескалось в шумном беге
     И оставило на бреге
     Тридцать три богатыря;